среда, 25 февраля 2015 г.

Зайчики

Зайчики продолжают множиться. Вот еще две пары пошились. Выкройки вроде бы одинаковые, а как-то сразу в паре четко определяется «пол». Потом «мальчика» с «девочкой» уже не спутаешь, даже без подобающей одежды и мордочек. Сама пара тоже друг другу «под стать», истинные две половинки. Не подменные.

Зайки розовые. Все такие простые, «от сохи». Пухленькие, на свежем молочке и лесном воздухе живущие. Где-то там, на лесной опушке у них четыре сыночка и лапочка-дочка, а также огородик с капустой-картошкой. В общем, дом – полная чаша, и семейное счастье в ней.



  
Одежду сшила из лоскутов винтажного льна. Остатки от какой-то дизайнерской коллекции.

Зайки сладкие. Интеллигенты в «…том» поколении. Вечерние чтения, долгие чаепития и молчание полного взаимопонимания. Девичья мечта о «жили они долго и счастливо, а умерли в один день».




 Очень «ручные» - приятно держать в руках и рассматривать со всех сторон. Одежда из ткани ручной росписи. Подарили мне в прошлом году пакет детских батиков из художественной школы. Почему-то их забраковали. Я пару таких лоскутов постирала, лишнюю краску смыла. Ткань получилась не яркая, достаточно жесткая, но очень приятная по цвету и тактильному ощущению. Будто хорошая замша, бархатная. 

воскресенье, 22 февраля 2015 г.

Прощание с зимой

У Шмелева в «Лето Господне»: «Масленица уйдет – заплачет…» По небесному календарю – весна. Капель, лужи, присевшие разом серые сугробы, снежные лавины, съезжающие с крыши дома, розовые ветви деревьев. Незаметно укоротившийся вечер, между будничных дел вдруг мысль о летнем полдне и воспоминания о сарафанах.


Так по ощущениям, приметам, со дня – на день, зиму пролистали. Темный декабрь, яркий январь, короткий февраль и – все, здравствуй голубой март!

Съедены последние блины. Из «масленичного» лука (заранее выставленного на подоконник для зелени), последних (теперь до самой Пасхи!) яиц первый весенний пирог. А к нему еще и круглая солнечная ватрушка, как обещание апрельских радостей.



И первая весенняя подушечка готова. Как страница из девичьего альбома, где крупным почерком: «Ветка мимозы упала на грудь, милая Саша меня не забудь!». 


среда, 18 февраля 2015 г.

Масляна неделя

Ослепительное солнце везде и всюду. Оно с любопытством  проникает в каждый угол дома, добирается до каждого листа комнатных цветов и веточки – на улице. Синички - трещат, снег – скрипит, небо – безмятежно голубое. Настроение – возвышенное и праздничное. Хочется красивых и добрых слов, веселых песен и мирных дел.





Начинаем печь блины. Как обычно – с легкой разминки: тонких, молочно-кремовых блинчиков, со сладким творогом. Едоки, правда, из нас… В последний раз я делала настоящие (большие!) блины (тесто для них разводила в ведре) давным-давно. А теперь вот испекла дюжину, да и ту за два дня бы осилить(если гости помогут). Как птички, не едим – клюем. Варю на днях три куриные ножки для холодца и сама себя жалею: бедные мы в сытости своей, опять будем друг за другом ходить, уговаривать съесть кусочек. 



Раскроила кучу кукол и зайцев. Вечером, под телевизор, погружаюсь в тряпочки. Закусывая шоколадку последними зимними мандаринами, мучаюсь постоянным вопросом, какие штаны одеть на зайца? Зато какое потом сладкое чувство удовлетворения, когда нужный лоскут и пуговка к нему найдены!


воскресенье, 15 февраля 2015 г.

Разности

Пишем «зима», в уме – «весна». В остатке – метровые сугробы и мартовская туманная оттепель. Настроение – предчувствия, что дальше – интереснее. Где там наша волшебная полянка с трын-травой? Дружно, хором: «А нам все равно, а нам все равно…»



Расцвела первая роза, самая «домашняя». Бутон с первых дней января думал, стоит ли ему жить на этом странном белом свете. Решил, что нужно жить. А вот взошедшие Анютины глазки сильно сомневаются в целесообразности этого процесса. Судя по аннотации на пакетике – гибридные и особо крупные, они не ожидали, что мир будет к ним столь не ласков. Пересаживаю их пинцетом, поливаю с чайной ложки процеженной водой, грею лампой. Однако каждое утро прощаюсь с очередным не жильцом.


Кротон со своей «многосерийной» стрелкой мелких цветочков-паучков. Одни пушистые шарики, засыхая, опадают. Рядом распускаются следующие, вот из этих красных горошин. И так месяц, два, три… Бесконечная история!


Вместо птичек у кормушки нашла черного Кота. Того самого, которому постоянно не везет. Хотя, это только, на мой взгляд, не везение, Кот думает  иначе. По его мнению, свобода и независимость дороже всего. Где живет, куда уходит и чем питается – никто не знает. Ни одной попытки с его стороны с кем-то подружиться или попросить еду. Гордо проходит мимо, буркнув короткое «мяу», судя по тону явно не дружелюбное приветствие.


Наверное, последняя зимняя открытка. По мотивам открытки фирмы «Панна». Основная сюжетная линия, так сказать. Сумерки спугнули слепивших снеговика детей. Они разбежались по теплым домам, забыв санки с игрушками.



Вышивка не большая, размер 5.5 на 7 см, на канве 18 каунта. Схему рисовала в расчете на лоскутик оставшейся от «Магазина игрушек» канвы.


вторник, 10 февраля 2015 г.

Просто - февраль

Кризис жанра. О рукоделии писать – не хочется. О котиках – не возможно, по причине их, кошачьего,  полного отсутствия. О политике – не только молча, а тенью мысли (не печатно). О еде – не интересно (съели и разошлись). Остается только по окнам пройтись, на ярком, почти мартовском солнце, понежиться, ловя призрачные тени. 


Покрутить земной шарик, удивляясь насколько он маленький… Если б я была царем, то первым указом повелела каждому жителю иметь личный глобус, чтобы смотрели на него не менее двух раз в сутки. С младенчества. Каждому – свою маленькую землю, и на всех – одну, но – большую.  




Кормить синичек. 






Фотографировать соседские задворки в снежных «подштанниках», снова удивить себя голубыми сугробами. 






Так, по шажочку и минутке – к весне. А там уж закрутится: от сарафана к сарафану, первой радуги, ландышей-сирени…

пятница, 6 февраля 2015 г.

Конфетки-бараночки

«Если б знали, из какого сора…» рождаются стихи (по признаниям Анны Ахматовой), и – куклы. Вот эта «душа компании» появлялась долго и мучительно. Сначала я зачем-то забраковала проверенные выкройки, и захотела пойти «своим путем». Нарисовала, сшила. Получилась толстушка-веселушка. Правда степень ее веселого нрава оценила лишь после того, как в процессе рисования лица у меня потекла краска. Поэтому «рот до ушей, хоть завязочки пришей». Почти два месяца Дуся сидела не одетой и не прибранной, поскольку не было ни единой мысли по поводу ее гардероба. Пока не подали идею дать даме что-нибудь в руку, раз уж такая она, зубастая. Медленно, со скрипом, образ начал складываться. «Хозяйка гостиницы», со связкой баранок на шее и желанием обнять если не весь мир, то хотя бы его большую часть.




А еще у нас – СНЕГ. Как ему положено – белый, и – много. Метровые сугробы, почти такие, как в детстве. В большом сугробе мне бабушка вырезала «норку», клала какой-нибудь половичок и давала посидеть несколько минут. Мерцающий чудный свет внутри снежной пещеры, волшебный свежий запах остались в воспоминаниях на всю жизнь.